Русские художники. Волков
Общий план
Волков слева, лысый и с длинной конфуцианской бородой, щиплет банный веник Кустодиева
Ефим Ефимович Волков (1844-1920) - часто остаётся за кадром стандартного разговора о русском живописном искусстве, и сильно зря, и сейчас покажу почему.
Во-первых, осталось мало его портретов, а выглядил он весьма меметично, как если бы Рерих действительно соблюдал диету, о которой всем рассказывал.
Ефим Волков был человек простой и любил рисовать болото. А я таких очень люблю.
Пейзаж с прудом. 1887
Вот уж что можно сказать про Волкова точно, так это то, что художник круто владел оттенками зелёного, и совсем не экономил на лаке. Посмотрите, как зелёными гаммами играет трава, и как спокойной тёмной зеленью отдыхают фоновые рощи, и как изумрудиком выступает берёзка на правом берегу.
А соооовсем фоновые холмы в просвете тоже зеленеют, но уже спокойными пастельными зеленушками. В общем, прелесть.
Болото осенью. 1871
Вот на таких картинах мы понимаем, за что Волкова любят - тут тебе и болото стоячее, и небо динамическое, какое-то тревожное на сильном ветру, будто небо над Бородином. Вот такую, как раз, гамму и выдаёт мой глаз перед самой непогодой, когда повышается прозрачность воздуха, но добавляется какая-то мрачная песочность во всё, когда каждый порыв ветра хочет волосы с головы сорвать.
И несмотря на близость построек, какой одинокой и уязвимой выглядит крестьянская фигурка…
По дороге на пастбище. 1884
Очень красивая работа. Нужна динамика - вот динамика. Собачка бежит, лошадки идут бдрой рысью, судя по всему, птички летят в свободной форме косяка. Небо тоже динамичное, красивое и влекущее. А дорога - реалистично расфигачена телегами, это вам не в Италию уехать и там римские тракты малевать, которые тысячелетиями камушка не потеряют.
Это настоящая наша русская беспутица. Любо смотреть.
Пожар. 1905
В этой картине мне лично угадывается весь социальный подтекст 1905 года. Огонь, подступающий к усадьбе, народ, заворожённый зрелищем и не спешащий его тушить. Мужчины с шестами бегут как будто чтобы посомтреть поближе, жадно стараясь не пропустить ни секунды (шесты, кстати, используют, чтобы откатывать прочь горящие поленья, чтобы не перекинулся пожар дальше). Но мы-то знаем, что потушенный в 1905 году, спустя десяток лет пожар так жахнет, что мало никому уже не покажется.
Возвращение стада. 1880-е
Вот этой картиной я прямо упиваюсь. Как можно так точно передать это вечернее свечение горизонта над степью, когда будто грузные свинцовые тучи сражаются с яркими лучами в небесах, и каждое дуновение ветра отзывается близким шелестом травы и долгим, тягучим качанием тяжелых ветвей высокого дерева.
И как богата гамма разнотравья на переднем плане. В общем, снимаю шляпу, прекрасная работа.
Заход солнца над озером. Год создания неочевиден. 1870-е
Тут, конечно, главный субъект не тишь да гладь последних светлых минут, и не уточки, летящие над прудом, а солнце, которое иногда действительно бывает таким красно-гротексным, что становится жутко; впрочем, именно здесь солнце мне не очень нравится, потому что я в жизни ни разу не видел, чтобы солнце было несимметричным, и мне непонятно, как этого не смог увидеть сам художник - а если оставил намеренно, то тогда мне непонятен мотив…
Лесной пейзаж с водяной мельницей. 1870-е
За эту - готов простить огрехи на предыдущей. С одной стороны - чистый реализм. С другой стороны для меня такие места всегда дышат такой магией, я настолько ожидаю домовёнка на тропинке, или Лихо одноглазое, косящее на меня меж досок мельницы, или русалочий хвост, мелькнувший под рассохшимся сверху и обросшим снизу колесом…
Гоголевщина родная.
На 53 версте.
Не нашел никаких литературоведческих упражнений к этой картине.
Но так как хранится она в Днепре, есть подозрение, что это железнодородный мост в днепропетровском регионе, где-то на западной Украине. Здесь мне нравятся множественные дихотомии - техника и природа, статичный мост и динамичная река, увядающая желтизна листвы и борзая изумрудность травки, белые клубы пара и желтая растительность в воде у берега…
Забавно, что в моём предыдущем обзоре по художнику Ге есть похожий мост в Италии, такой, миниакведук явно римского ещё происхождения.
Туманное утро. 1896
Здесь мне больше всего нравится сонность палитры - невнятица, тягучая как мармелад, в которой нет сосредоточения и цели, будто даже фотокамера, попав в эту обстановку потеряет фокус.
А ещё мне нравится, что тополь, пронзающий композицию по центру справа, вполне можно заменить на нашу знаменитую кукурузину, Лахта-центр, и ничего сильно не изменится.
Постоянство наших болот.
Украинский пейзаж с хатой. 1910
Опять же - в интернете я почему-то не могу найти никаких анализов, комментариев или даже размышлений сомнительной трезвости или авторитета по поводу этой чудесной работы.
Посмотрите на это гипернереальное небо - его можно на хлеб намазывать, до того оно странное, густое, цвета застывшего масла.
Эти невероятно яркие цветы вокруг хатки, будто расплывающиеся в черноте проёма перемычки на окнах, всё по отдельности будто должно диктовать какую-то гоголевскую бесовщину, какую-то малоросскую мистику, но я не чувствую ни томления, ни тревоги - только спокойный и тихий вечер.
Вот такой вот не сильно известный художник Волков.
Но хороший.
Будущий завтрак
Акварель, капиллярная ручка, акварельная бумага. 21х30 см. 2018 год.
Привет! Я Лера из Казани! Рисую акварелью больше десяти лет и регулярно впадаю в творческие кризисы. Сейчас как раз выбираюсь из такого, перебираю старые работы...
Конструктивная критика приветствуется ;-)
Больше картин в моей Вк группе
Кошечка
Заморозки, чуваки
Хорошо разбираетесь в звездах и юморе?
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!
Русские художники. Ге
Общий план
Слева внизу художник Ге, держит матрёшки Петра и сына его Алексея, императревича. По своей известной картине
Николай Николаевич Ге (1831-1894) за особый заслуги имел специальный императорским указом пожалованный укороченный паспорт.
А также за картину «Тайная вечеря» он и его потомки могли в присутствии августейших особ сидеть, а также сморкаться в салфетку.
Ладно, кое-что из этого шутка. Николай Ге -признанный мастер живописи, работы которого высоко оценивали Илья Репин, Лев Толстой и многие другие авторитетные граждане указанного периода. Он, кстати, был также математиком.
Французской фамилией Николай Ге обязан деду — Matieu de Gay (Гусары, молчать!).
А вот самой лучшей его работой по какой-то причине считается автопортрет, написанный на его хуторе незадолго до летальной смерти. Согласен ли с этим я? Сейчас узнаем.
Пущин у Пушкина в Михайловском. 1893
И. И. ПУЩИНУ
Мой первый друг, мой друг бесценный!
И я судьбу благословил,
Когда мой двор уединенный,
Печальным снегом занесенный,
Твой колокольчик огласил.
Забытый кров, шалаш опальный
Ты вдруг отрадой оживил,
На стороне глухой и дальной
Ты день изгнанья, день печальный
С печальным другом разделил…
А. С. Пушкин. Редакция 1825 года
Это как раз вот про это событие - Иван Пущин приехал к Пушкину 11 января 1825 года. На картине мы как раз видим, что Пушкин вдохновенно зачитывает Пущину зарифмованные (а Пушкин по-другому не умел, как мы сейчас знаем) правила дома, дошедшие до нас в форме исписанных обоев у кладовки, где жила Арина Родионовна:
«-Снег с опорок обтирай и в носе не ковыряй, если варишь грогъ на кухне, про поэта с няней пьющихъ тоже ты не забывай…»
А так - хорошая картина, хотя, на мой взгляд уж под конец жизни-то на лаке экономить не стоит, чай не студент. Покрыл бы в три слоя - и, глядишь, мы бы и не смотрели на такую тусклую картину теперь.
Сумерки. Украина. начало 1890-х
Мне нравится эта небольшая работа. В сельской украинской глуши ночная темнота, точнее, чернота, действительно пародоксальным образом наступает ещё до заката, со светлыми полосками на небе. И, как водится, это магический момент, момент чертей и бесовщины, Гоголя и паночек.
Екатерина Вторая у гроба императрицы Елизаветы.1894
Жанровая классическая картинка из жизни великих мира сего. Ну, надо сказать, что к Екатерине-то с большим почтением относились, а вот Елизавету, хоть она и дочка Петра Великого, но сама то великой отнюдь не стала и вообще развела бироновщину. Так что тут Ге рисовал, по всей видимости, Екатерину, котолрая идёт-то пока вроде смиренно, но мы то знаем, что как только бабулю заколотят в усыпальницу начнётся свистопляска. На самом деле свистопляска началась ещё раньше.
Вообще Екатерина уже в скором времени родит от господина Орлова товарища Бобринского, который стал внебрачным графом, так сказать, и так уж вышло, что у него и сейчас дофига потомков, носящих гены вот этой вот Ангальт Цербстской: http://thepeerage.com/p1810.htm#i18096
Совесть. Иуда. 1891
Здесь Ге мастерски работает с тенями, рисуя нам сюжет не ярколунной ночью. как это принято, а вообще-то совсем даже тихолунной, и Иуда выглядит скорбящей старушкой, что, в принципе, и объяснимо, учитывая его морально-капиталистические поступки минувшим вечером.
Кстати, потом он удавится, не вынеся этой то как раз изображенной совести.
Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе, 1871
Ну, картинка, подарившая нам новые черты, так сказать, в образе царя-плотника, рубившего окно в Еуропу.
Тут мы видим, что царевич Алексей статью в батю не пошёл, ибо даже сидящий папаша выглядит сильно более бульдожно и мастито. Петр пытливо смотрит в лицо Алексея в поисках там раскаяния, чтобы таки простить блудного сына и вынести приговор помягше, однако не тут-то было.
На самом деле история, как и многие дворцовые сюжеты из жизни русских властелинов, весьма печальна. Алексей, не вынося жесткости отцовых порядков, уже некоторое время жил в Европе и начинал там потихоньку плести интриги (а может и не он вовсе плёл, и даже не в Европах, а рядом с Петром плела Екатерина, желая в цесаревичах видеть именно своего сынка, Петра Петровича, в общем, копайте вглубь и горизонт расширится вширь). Папаша Петя, прочитав учебник по педагогике, ловко пообещал сыну простить побег, лишь бы тот вернулся, тот, конечно, поверил, смазал лыжи солидолом и побёг обратно в Россию ( на самом деле, конечно, всё сложнее, но мы не учебник истории штудируем). А папа по приезде давай свинью за бобра выдавать - мол, не было такого, сына, и сейчас тебя будут страшно пытать, потому что твоя любовница уже все показания что могла, дала чуткому и внимательному уху следователя.
В общем, сынок некоторое время отпирался, но от такого папы попробуй отопрись. Закончилось всё печально, примерно как у того шпица, который ждал на помойке просроченную сосиску, а дождался двенадцатитонного мусоровоза.
Петр Первый по этому поводу сделал примерно такое официальное заявление: Выслушав смертный приговор, царевич пришёл в ужас, потребовал к себе отца, просил у него прощения и скончался по-христиански, в полном раскаянии от содеянного. Вот так.
Аллея в старом парке, 1893
Ну вот как сказать; приятно, когда художник раскрывается с неожиданной стороны и начинает в новой манере всё также удивлять, вдохновлять и радовать. Однако этого, чаще всего, не происходит. Как говорил Раст Коул - жизнь слишком коротка чтобы стать хорошим даже в чем-то одном.
Я всё вижу, и мазок, и тень, и листик, и даже далекую водную гладь (что это за аллея такая?…), но вот не цепляет, и всё тут.
Ахиллес, оплакивающий Патрокла. 1855
Небольшое возвращение к началу творческого пути, новая встреча с классикой.
Ну, сюжет все помнят - Ахиллес со своими мирмидонцами воевать против троян не шел, обиженный на Агамемнона, Патрокл, изнемогая от желания насадить на фамильный шампур что-нибудь троянское, облачился в доспехи Ахиллеса и побёг в бой, а мирмидонцы бросились за ним, уверенные что бегут за своим вождем Ахиллесом (там такие доспехи, что надо, пожалуй выпить полпогреба и скурить оливковую рощу, чтобы принять одного мужика за другого, но оставим это на совести склочных богов и богинь), и Гектор, думая, что сейчас по-всякому побреет великого Ахиллеса, побрил по-всякому Патрокла, и тот от удивленья немедленно помер.
Забавно, конечно, что вначале ты рисуешь такие сюжеты, церпаешь вдохновение в нарочитой телесности всех этих спортивных мужчинок, а затем всю жизнь рисуешь евангельские сюжеты. Ну, таков путь…
Лейла и Хаджи Абрек. По мотивам поэмы М.Ю. Лермонтова "Хаджи Абрек». 1952
Вот тут мне импонирует и композиция, и то, что в качестве сюжета взято произведение из русской классики. Лейла, между прочим, выглядит весьма евангелично, мягкие тени, страдания в белках глаз..
Хаджи Абрек выглядит сурово и неприступно, как и положено горцу. Посмотрите, как Хабиб Нурмагомедов выходит в октагон. Вот она, любовь к традициям.
Мост в Вико. 1858
Воот, а я всё думал, когда я найду у Ге природу, которая мне бы понравилась. Вот оно - Мост в Вико. Несомтря на кажущуюся учениковость картины, слишком старательный мазок, чуть чересчур выписанные детали, мне кажется, что эта работа, несмотяр на небольшой размер (чуть больше, чем 30 на 45 см) отлично передаёт настроение, погоду и негу этой самой Италии. Ленивоживотный регион во всей красе.
Портрет жены художника Анны Петровны с сыновьями Николаем и Петром. 1861
У Ге много портретов, надо же как-то заколачивать баблос и платить по счетам. Поэтому я выбрал тот, за который, скорее всего, никто никому не платил.
Мне очень нравится обувь малыша слева - посмотрите, это какие-то смешные средневековые чоботы.
Кстати, история знакомства Ге и его жены весьма романтична: Ге снимал квартиру в Питере со своим другом Парменом Забелло, и случайно прочитал пару-тройку писем его сестры, с Черниговщины. Памятуя о том, какие красивые на Украине барышни, Ге заочно всем растрепал, что женится исключительно на этой мадаме. Ему даже пришлось изобразить, что его любимый писатель - тоже Герцен.
Надо сказать, что девице с Черниговщины сразу довольно сильно фартануло, потому что стадию бедного студента она ловко преодолела заочно, в переписке; посколько ещё до свадьбы Ге получил Большую золотую медаль Академии за картину «Саул у Аэндорской волшебницы», что давало право на пенсионерство в Италии, и молодожёны сразу же укатили в Рим проедать медаль.
Вот такой был художник Николай Ге - не планета, конечно, и не галактика на небосводе русского художественного наследия, но звездочка достаточно яркая, да простят меня астрономы и им сочувствующие за подобные сравнения.