Когда я только начинала баловаться писательством, в сообществе рождались бурные споры по поводу (и без повода) заместительных. Рыжеглазые зелёноволосые блондинки подвергались дизлайку, их авторы — остракизму. Возможно, всё было не так плохо, как мне запомнилось, но спишем на юношескую впечатлительность. Случаи действительно были.
Предлагаю вашему вниманию лёгкую, ни к чему не обязывающую статью о заместительных. Для наглядности я буду приводить примеры из собственных запасов. На литературную ценность не претендую, лишь хочу немного развлечь вас и, возможно, дать пищу для размышлений.
Для начала, выдержка из игры Warhammer 40,000: Rogue Trader, роман с дознавателем имперской Инквизиции Хейнриксом ван Калоксом, который я нежно люблю и вообще рекомендую всем женщинам от шести до шестидесяти:
«Мы ведь найдем отсюда [из Комморры] дорогу домой, да?»
«Я бы мог оценить наши шансы с учётом моих скромных познаний об этом месте, но, наверное, в этой ситуации от меня ждут не сухих фактов, да?» Дознаватель бережным касанием поворачивает ваше лицо к себе. «Если понадобится, я готов отдать жизнь, чтобы ты вернулась домой».
Пять секунд вам на нахождение заместительного и осмысление того, почему оно мне категорически не нравится.
Напомню, что контекст — это романтическая сцена. Романтические сцены не происходят между коллегами по работе и случайными человеками, оказавшимися в одном лифте (обычно, по крайней мере). Романтические сцены подразумевают, что персонажи достаточно близки, чтобы такие сцены вообще случались; они почти наверняка провели вместе какое-то время и, скорее всего, для них личность партнёра куда важнее того, что он работает грузчиком. И, кхм, учитывая мою небольшую осведомлённость в лоре Вархаммера, слово «дознаватель» у меня имеет ассоциацию с воздействиями при допросе. Ну, там, устный допрос, допрос с ментальным воздействием, допрос с использованием пыток и дальнейшим выведением дознаваемого из строя… не знаю, как вы, но мой цветок уже увял (прости, Хейнрикс).
Как лечить? Шлёпнуть заплатку. Замену, то есть.
Впрочем, не могу удержаться от ехидного комментария, что, в принципе, за мастером ван Калоксом замечена склонность к ролевым играм («Ведите, Лорд-капитан!» — и, желательно, в вашу спальню), что может обосновать использование «профессиональных» заместительных в романтических сценах. Но конкретно в этом случае не обоснует. Всё портит сложность момента: героине плохо физически и морально, и ей нужна поддержка от возлюбленного, а не от дознавателя.
За сим пространное отступление завершаю.
Заместительные слова, они же контекстные синонимы, — это один из инструментов в вашем рабочем кейсе. Писательство на самом деле очень похоже на ремонт: тебе нужно владеть те́м инструментом, тем, тем и тем, и ещё гаечным ключом, потому что критики не дремлют. Заместительные, конечно, не гаечный ключ, скорее, м-м, болт, который соединит ваши крепления и сделает историю лучше (обещаю). Но если скреплять нескрепляемое, можно получить страшную блондинку из начала статьи. Если мы не пишем какой-нибудь сюр, нам желательно держаться подальше от таких… выразительных персоналий.
Заместительные помогают нам избежать страшного-страшного зверя, которым пугают маленьких писателей, — тавтологии. Честно говоря, этот чёрт не так уж страшен, но и сильно сближаться с ним не стоит (читать о масле, жившем в доме с масляными стенами, масляной крышей, масляной дверью и… вы ещё здесь?). Но даже не это их главная роль. Их роль — помочь вам раскрыть ваших персонажей, не используя для этого описания и диалоги. Двух последних на всех не хватает, знаете ли! И хорошо, потому что, если вы будете описывать каждого персонажа до волосиночки в их идеальной/неидеальной/отсутствующей причёске, а затем утилизировать ввиду сюжетной ненужности, читатель рано или поздно поймёт, что вы нагло крадёте его время.
С учётом того, что любое слово может стать заместительным, их можно типировать (не будем мешать мозгу упрощать нашу жизнь). Сходу я могу назвать «профессиональные», «внешние» и «отношенческие», их легко различить. Вот вам три слова: «друг», «писатель», «блондин». На этом моменте в видео просят оставить ответ в комментариях, но я в вас верю, справитесь без подглядок. Кстати, именно в градации «отношения-работа-внешность» я бы и расположила эти типы: мы всё-таки о личностях пишем, и эти личности взаимодействуют (по моему скромному мнению, это вообще лучшее, что есть в писательстве).
Я не буду расписывать каждый тип по отдельности: в этом нет смысла. Вместо этого предлагаю перейти к наглядным примерам. Я помогу вам прочитать их так, чтобы вы узнали о персонажах как можно больше за как можно меньшее время.
— […] За мной нет вины, именем Единого и во свете Его.
— Именем Единого и во свете Его, — гулко повторили за ней все три дознавателя: одновременно и почтение, и свидетельство. У одного из спутников лорда Малликена оказался резкий, звонкий голос — и, наверное, поэтому Анора различила в нём оттенок… иронии?
Звонкоголосый дознаватель поймал её мимолётный взгляд, почтительно склонил голову и вновь обратил всё внимание к стене. Судя по движущейся радужке, считал камни.
Анора бы считала.
Перед вами свежайший отрывок для идеи, которую я только-только начинаю мариновать. Нет, это уже не Вархаммер, я просто завела себе ещё одного дознавателя. А теперь предлагаю обратить внимание на два существительных и одно прилагательное: «спутник» и «звонкоголосый дознаватель». Преступник найден! Но был ли преступник?
Я использую «спутника», чтобы указать положение персонажа в сцене. Он — не главный герой здесь, его дело — красиво стоять за старшим коллегой. Это с натяжкой можно отнести к «профессиональным» заместительным, туда же пойдёт и «дознаватель». А вот прилагательное «звонкоголосый» введено для того, чтобы выделить персонажа и для героини, и для читателя. Именно по этой примете вы его запомните. Пользуйтесь этим приёмом — дарите персонажам уникальные черты. Под «уникальностью» я подразумеваю не умение двигать ушами и сворачивать язык в трубочку, а что-то, что вы не будете выделять у других персонажей. У героини, очевидно, голос тоже не бас, но буду ли я выделять то, что у неё женский голос, который по определению звонче, чем мужской? Я вас уважаю.
Дальше. Это отрывок из моей масштабной работы, которая маринуется уже довольно давно (неплохое бы вышло вино), и я, без лишней скромности, горжусь этой сценой:
Нулевой отвёл её на одну из террас, в сторону от прочих пар, и замер у самой ограды. Стоит признать, Морвен ожидала, что он вытащит из-за пазухи пистолет или нож, и крепче сжала в руке трость, но наружу показался только сложенный вдвое лист бумаги: юноша протянул его ей с таким видом, будто держал в руке не бумагу, а нестабильную бомбу.
— Объяснитесь.
— Я — посыльный, — окончательно стерев с лица вежливое выражение, процедил нулевой. — Если вам угодно, с удовольствием верну послание отправителю.
— Значит, я просто обязана его прочесть, — флегматично заметила Морвен, кончиками пальцев взяв лист за уголок: мало ли какой дрянью мог его обработать дурной мальчишка. Но или бывший лорд оказался недостаточно умён для этого, или его настоятельно убедили не делать глупостей, что, в свою очередь, делало честь автору послания: младший Вестерманн выглядел упрямым ослом, а не образцом послушания.
Вводные данные: персонажи на момент сцены уже знакомы какое-то время, героиня сделала некоторые выводы о собеседнике. Вылавливаем заместительные: «нулевой», «юноша», «дурной мальчишка», «бывший лорд», «младший Вестерманн». Зна-атный улов. Потрошим:
«Нулевой» правит бал — это заместительное повторяется чаще. Именно так один персонаж (Морвен) воспринимает другого персонажа (Эдварда; я позже объясню, почему его имени нет в списке заместительных). Он сначала нулевой, а потом уже какой угодно принц и осёл. Не буду углубляться в объяснения, считайте это «профессиональным» заместительным.
С «юношей» всё ясно — это нейтральное заместительное, которое я вставила просто для того, чтобы «нулевой» не рождал тавтологию. Однако оно тоже может иметь свой смысловой вес, например, при первой встрече персонажа с незнакомцем, просто в данном случае оппоненты уже встречались.
«Дурной мальчишка», моё любимое. Это уже «отношенческий» синоним: вы чувствуете налёт снисходительности и раздражения? Я даже не буду описывать, как Морвен хмурится и кривит губы, ведь у меня уже есть два слова, которые закрыли необходимость в описании. Могут быть и у вас!
«Бывший лорд» и «младший Вестерманн» суть одно и то же. Используйте историю персонажа для выбора заместительных. Морвен делает на этом акцент потому, что от аристократа, выросшего среди аристократов, можно ожидать аристократических пакостей.
Я могла бы использовать и имя персонажа, потому что Морвен оно известно. Но не стала. Смотрите: если выбирать между именем и фамилией, фамилия — это более формально, имя — это чуть-чуть более лично. Имя для Морвен не имеет значения: Эдвард может быть Робертом и Чарльзом, какая ей разница? Другое дело то, что он — нулевой и представитель аристократии. Чем не способ показать дистанцию между персонажами?
А вот «упрямый осёл» уже не заместительное. Не путаем.
Дальше мне хотелось бы привести пример, как по мере развития истории отношение Морвен к Эдварду изменяется и он перестаёт быть для неё «нулевым» и становится больше «юношей», но почему-то таких отрывков никто не написал. Возьмём вместо Эдварда другого персонажа:
— Я не помешаю?
Девочка энергично замотала головой и похлопала по месту рядом с собой. Морвен послушно села на тот же обломок, что и девочка, и Мириам доверчиво положила голову ей на плечо.
— Что-то случилось, маленькая?
— Не-а, — протянула девочка, вытянув руки вперёд и рассматривая неровные — пострадавшие от зубов — ногти. — Просто… ей нравится петь.
Девочка — Мириам — нулевая, тоже ребёнок аристократии. Но почему вы не узна́ете этого из сцены выше? Потому что это перестало иметь значение для протагониста. Жонглируйте заместительными, вводите новые, удаляйте старые: это добавит динамики вашей истории. Это поможет показать развитие персонажа — а мы все любим, когда наши персонажи развиваются.
— Вы забываетесь, госпожа Раднитц, — ледяным тоном произнесла Морвен. — Я здесь не для того, чтобы развлекать городских интриганов […].
— Пределы могут сгореть к чёрту, — с очаровательной улыбкой ответила леди Констанция Раднитц. Она развернулась к нулевому, положила руку ему на локоть и произнесла, небрежно взглянув на Морвен через плечо: — Если вам нужна моя помощь, добро пожаловать на игральную доску.
Персонаж Констанции — это стремление занять любую вершину в поле зрения. Она претендует на аристократичность, на которую, по некоторым причинам, не имеет никакого права. Морвен в диалоге ставит её на место, однако противница — тёртый калач. Использование заместительного «леди» рубит последнюю ниточку между персонажами, указывает на ухудшение отношений. Если раньше Констанция могла упоминаться просто по имени, более такого в сюжете не происходит: она становится «леди Раднитц», протагонист вычеркнул её из списка союзников. Отношения изменились — изменились и заместительные. Динамично!
На этом, пожалуй, я сказала всё, что хотела. Итого: заместительные слова, контекстные синонимы, — это ваш инструмент, который вы будете использовать постоянно. В ваших силах использовать его так изящно, чтобы это не только предотвращало страшную и ужасную тавтологию, но и шло на благо вашей истории и персонажам. Обещаю, с ростом навыка вам не придётся даже думать над синонимом: вы, зная персонажей и их историю, будете выбирать его подсознательно, автоматически. Но если сейчас это вызывает у вас затруднения, отриньте страх: со временем перестанет. Вы познакомитесь со своими героями и они вам сами скажут, как их называть.
— Прости, — тихо произнесла Морвен ей в макушку. — Прости, милая.
Они постояли так [в объятиях] ещё несколько минут, прежде чем Морвен усадила Ровену на соседний стул, протянула ей носовой платок и подвинула к ней вазочку с шоколадом. Пока дочь успокаивалась, она до дна осушила чашку с остывшим чаем.
